Fantômes de la nuit

Читала недавно Евгению Гинзбург, "Крутой маршрут". Есть там такое:
Вот Юля моя, оставшаяся из-за болезни на транзитке на две недели дольше меня, ехала потом на той же «Джурме», и случился пожар. Блатари хотели воспользоваться паникой для побега. Их заперли наглухо в каком-то уголке трюма. Они бунтовали, их заливали водой из шлангов для усмирения. Потом о них забыли. А вода эта от пожара закипела. И над «Джурмой» потом долго плыл опьяняющий аромат мясного бульона.
И еще есть там место, где она описывает свою работу в курятнике, на птицеферме.

И приснилось мне после этого, что варю я куриный бульон для своей любимой собаки Ханти (18.02.1977 - 20.12.1988) в микроволновке, вместе с самой Ханти. Открываю время от времени дверку, чтобы посмотреть, как варится. И Ханти там весело бултыхается в кастрюле, вместе с почти сварившейся курицей. И вдруг у меня мысль: а кто же будет есть этот бульон, если Ханти там сварится? Для кого я его варю-то?
Проснулась в холодном поту.

А через несколько ночей был у меня еще один кулинарный сон.
Режу я помидоры и огурцы для салата. И хочу добавить туда какие-то неизвестные консервированные овощи, похожие на брокколи, но разноцветные. Открываю банку, а овощи как выскочат из банки, как меня за нос - хвать!

Интервью с Людмилой Улицкой

Мыслящие люди всегда думают по-разному, им труднее договориться. Те же, кто не имеют своего мнения, лишены иммунитета образования и культуры, будут побеждать значительно чаще, так было и будет всегда. Когда на них обрушивается массированный идеологический террор, они легко поддаются ему и быстро находят общую повестку. Вернее, ее находят за них, но они с радостью готовы ее принять, не вдаваясь в подробности.

Оригинал взят у vpratus в Людмила Улицкая: «Не удивлюсь, если завтра в обиход снова будет введен термин «враг народа»»

Ольга Романова: «Я познакомилась с Улицкой в Перми на фестивале «Пилорама». Мы с ней случайно одновременно вышли из гостиницы покурить, и тут мне звонит муж из тюрьмы. Я говорю: «Представляешь, я стою рядом с Людмилой Евгеньевной Улицкой». Она услышала и попросила у меня трубку. Сказала Лёше слова поддержки, в ответ он завалил её вопросами о «Даниэле Штайне» — эту книгу он прочитал на зоне. В итоге, они говорили минут двадцать. После чего Улицкая, передавая мне трубку обратно, сказала: «Оля, ну какая я вам Людмила Евгеньевна. ( Read more... )